Главная Софья Мотовилова Виктор Кондырев Александр Немец Благодарности Контакты


Биография
Адреса
Хроника жизни
Семья
Произведения
Библиография
1941—1945
Сталинград
Бабий Яр
«Турист с тросточкой»
Дом Турбиных
«Радио Свобода»
Письма
Документы
Фотографии
Рисунки
Экранизации
Инсценировки
Аудио
Видеоканал
Воспоминания
Круг друзей ВПН: именной указатель
Похороны ВПН
Могила ВПН
Могилы близких
Память
Стихи о ВПН
Статьи о ВПН
Фильмы о ВПН
ВПН в изобр. искусстве
ВПН с улыбкой
Поддержите сайт



Произведения Виктора Некрасова

Дорога в огонь

Заметки о фильме «Иваново детство»

Газета «Туркменская искра», 8 августа 1962 г., № 186 (10996), с. 4

(Оригинал статьи в pdf 28 Мб)

 



Я в довольно затруднительном положении — на протяжении каких-нибудь трех-четырех месяцев мне вторично приходится вроде как признавать свое поражение. Первый раз я вынужден был это сделать на страницах журнала «Театр» после просмотра спектакля «Четвертый» в театре «Современник», сейчас же в связи с только что увиденным фильмом «Иваново детство».
Скажу сразу, — это превосходный фильм. Это большая удача, большая творческая победа молодых. Победа молодого режиссера А. Тарковского, молодого оператора В. Юсова, молодых актеров Е. Жарикова м В. Малявиной и совсем уж молодого Коли Бурляева. И победа не только молодых — «старики» тоже на высоте: давно уже нам известный С. Крылов в роли Катасонова и особенно В. Зубков (Холин), создавший в этом фильме лучшее из всего, что он до сих пор делал. Хороши и остальные.
Победа молодых! Что может быть радостнее... Но почему же я начал с какого-то поражения, выпавшего, мол, на мою долю?
Попытаюсь объяснить, хотя по совести говоря, я не до конца еще разобрался во всех мыслях, которые растормошил (именно растормошил) во мне этот фильм.
Буду откровенен. Фильм сделан не в том ключе, который мне близок. Более того, по своей манере он мне скорее противопоказан — и как зрителю, и как человеку пишущему, и наконец, как человеку, непосредственно сталкивавшемуся с кино.
У меня, как и у каждого, кто любит кинематограф, есть свои взгляды на свое искусство. Я, например, предпочитаю итальянских неореалистов Александру Довженко. Я не очень люблю в кино всякого рода формальные приемы, изощренные операторские находки, неожиданные ракурсы. Сцена в теплушке из «Баллады о солдате» — простая, искренняя, невыдуманная — мне в тысячу раз дороже эффектного поединка с танком из той же картины. В кино (да и не только в кино) мне очень важна достоверность, точность во всем, не только в общем и в деталях.Я очень люблю документально кино (хорошее, конечно), могу часами смотреть хронику военных лет, бесхитростные и в тоже время до спазм в горле правдивые кадры фронтовых кинооператоров. Может именно поэтому в художественных фильмах мне дорога некая документальность — поменьше декораций, поменьше фанеры, попроще кадры, мизасцены...
Совсем недавно я видел нашумевшую на Западе картину известного итальянского писателя Пьера-Паоло Назолини «Аккаттоне» («Нищий»). Это его первая режиссерская работа — сам написал сценарий и по нему снял фильм. Это фильм о римском «дне» — проститутках, сутенерах, нищих, ворах. Это трудный фильм — длинный, весь построенный на диалогах, которые очень трудно перевести, — герои говорят на особом, непонятном даже коренным римлянам. воровском жаргоне. Актеров в фильме нет — люди играют самих себя, а главный герой — по профессии маляр. Фильм снят очень просто, без каких-либо монтажных и прочих кинематографических ухищрений. Павильонов никаких, все снято на улице. Фильм произвел на меня очень большое впечатление, хотя многое я уловить и не смог — переводили его «на ходу», причем в основном смысл, а не дословно — мешал, жаргон. Фильм покоряет полной своей достовернностью, безыскусностью, простотой и в то же время глубиной. Это нечто близкое толстовскому «Воскресению», но на материале современной римской окраины.
Если б я смотрел «Аккаттоне» до того, как увидел «Иваново детство», я бы сказал — да, вот так надо снимать, только так. Мне, может быть, не очень близки и понятны проблемы, которым посвящен фильм, но, так или иначе, те два часа, которые я провел в зале, казались мне проведенными в обществе героев Пазолини, я был все время с ними, на вот этой улице, на этой окраине, в этой траттории...
В «Ивановом детстве» я все время вижу экран. Я ни на минуту не забываю. что я в кинозале. И все же...
«Иваново детство» — фильм о войне, о людях, идущих в огонь. О мальчишке-разведчике и его взрослых друзьях. Люди воевавшие особенно придирчивы к таким фильмам. Смотри, режиссер, будь точен, во всем точен — мы обмана не простим. И атмосферу создай нам, которую мы знаем, и в бытовых деталях не запутайся — мы тебя на любой мелочи поймаем.
Авторы «Иванова детства» молоды — они не воевали. И не во всем, что касается войны, они точны, в чем-то очень приблизительны, чтобы не сказать надуманны. Я не верю, например, в зеркало на стене разрушенной церкви (кстати, эти церкви стали уже таким штампом у нас в кино), не верю каске на голове лейтенанта (каски страшно резонировали, их всегда выбрасывали), не верю тому, что Гальцев сам готовит Ивану баню (в жизни иначе — «Эй, солдат, приготовь пацану, да погорячее...» — и все!), и еще кое-каким мелочам тоже не верю... Но вот что странно — в другом фильме все эти мелкие неточности меня бы раздражали, а здесь нет.
Второе. Фильм никак нельзя назвать лаконичным и простым. В нем, если б хотеть его ругать, «накручено дай бог чего и как». Можно и иначе сказать — фильм очень изыскан. Ни одного «обыкновенного кадра». Сверху, снизу, и так, и этак, и через огонь, и сквозь решетку, и наискосок, и крупные планы чего только возможны, и невероятно эффектное освещение (оно, кстати, создает часто красивую композицию кадра, но вместе с тем уничтожает достоверность солдатско-фронтовой жизни), одним словом, все в этом фильме «сделано»: все в нем со вкусом, с умением, но рассчитано, а местами даже не в меру нагнетено. И что же? В другом фильме опять-таки меня все это раздражало бы, а здесь нет...
Третье. Я давно уже убедил себя, что экранизация — вещь не очень нужная. Если ее делает не сам автор, то автору потом кажется, что его обокрали. Если же делает автор, ему всегда жаль с чем-то дорогим расстаться, он слишком бережно относится к первоисточнику, и в лучшем случае получается более или менее верная копия — не больше.
Мне по секрету сказали (не знаю, правда это или нет, но, по-моему, на правду похоже), что автор рассказа «Иван», по которому сделан фильм (он же один из сценаристов), В. Богомолов как-то двойственнно отнесся к вышедшей картине. Как автору рассказа, она, мол, не понравилась, зато как зрителю очень понравилась.
Что же это значит? Почему же, несмотря на все сказанное, я утверждаю, что фильм — большая удача, большая победа?
Мне могут сказать — вероятно, потому что картина сделана талантливыми людьми, а талант всегда покоряет. Согласен — и Тарковский и Юсов, и актеры — все они талантливы. Но одного таланта мало. «Поэма о море» и «Повесть пламенных лет» сделаны тоже талантливыми людьми, но там всему, что происходит на экране, не веришь, а здесь веришь. Веришь Ивану, каждому ему слову, жесту, интонации, веришь капитану Холину, молоденькому лейтенанту Гальцеву, всему тому, что происходит между ним, Машей и Холиным. Веришь им. Значит, веришь и режиссеру. Да, веришь, потому что главное в этом фильме, что и делает его настоящим произведением реалистического искусства, — это правда человеческих отношений. Правда очень мужественная, светлая, чистая, хотя в фильме далеко не все светло, в основе своей он трагичен — главный герой, мальчишка, которому в его возрасте за бабочками гоняться и резвиться на пляже, гибнет в огне войны, как солдат, герой. И мысль эта — вот каким могло и должно было быть и каким было Иваново детство — нам очень дорога и близка. Она звучит на протяжении всего фильма — в начале, в конце, в снах Ивана, задает тон всей картине, тонн, родивший, в конце концов, ту художественную форму, которая поставила меня поначалу в тупик.
Да, авторы фильма нашли свою форму — тут уже споры уже ни к чему. Пусть она кажется изысканной, не простой, бог его знает еще какой (во всем этом еще будут разбираться), но она найдена. И она не только не мешает, наоборот она слилась в нечто единое, с настроением, мыслью, правдой фильма. Нигде, ни разу автор не отодвинул на второй план в угоду внешним формальным поискам как это, например, в свое время случилось в калатозовском «Неотправленном письме». Нигде (или, скажем, почти нигде) формальная находка не живет сама для себя, она всегда освещает, подчеркивает определенную мысль.
Но, — скажут мне, — все это очень хорошо, но вы сами говорили, что с героями фильма Пазолини вы сжились, что все время чувствовали себя в их среде, а тут, мол, все время ощущается экран.
Да, ощущаю. И что же? Разве это запрещено какими-то законами искусства?
По-своему сдружились с экраном Тарковский с Юсовым. Не разрушили и не подчинились, а сдружились, как дружит всегда с экраном, а заодно и со зрителем — будь он москвич, парижанин или целинник, — настоящее, талантливое, самостоятельное поизведение искусства. Подчеркиваю — самостоятельное, так как «Иваново детство» — не просто более или менее удачная экранизация пусть хорошего рассказа «Иван» — это вполне законченное, живущее своей собственной жизнью произведение искусства, имя которому кинематограф.
В заключении несколько слов о том, с чего я начал. Оказывается, ни в каком поражении признаваться мне не приходится. Тарковский и Юсов подтвердили мне это своей картиной со всей возможной убедительностью. В вопросах искусства (да и не только искусства) мы иной раз бываем излишне консервативны — новое поначалу настораживает. Так, очевидно, случилось и со мной. Э-э, ребята, не загибаете ли вы, не кокетничаете? А потом понял — нет, ошибся. И с удовольствием в этой ошибке (а отнюдь не в поражении) признаюсь. Своей картиной Тарковский и Юсов доказали, вернее еще раз подтвердили возможность многообразия форм искусства. Важно только, чтобы искусство это шло по правильному пути — против фальши, лжи, трескучих фраз — по прекрасному, хотя и не всегда легкому, пути правды. Тарковский и Юсов избрали этот путь. Никогда им не сходить с него.

АПН

 
 

Виктор Некрасов «Фестиваль фильмов Андрея Тарковского в Париже»

«Радио Свобода», специальный выпуск передачи «Культура. Судьбы. Время» — «Беседа с известным кинорежиссёром Андреем Тарковским». Ведущий Семён Мирский. В передаче принимает участие писатель Виктор Некрасов. 15.01.1985.

Виктор Некрасов «Тарковский и Параджанов»

Алла Демидова «Андрей Тарковский»

2014—2024 © Международный интернет-проект «Сайт памяти Виктора Некрасова»
При полном или частичном использовании материалов ссылка на
www.nekrassov-viktor.com обязательна.
© Viсtor Kondyrev Фотоматериалы для проекта любезно переданы В. Л. Кондыревым.
Flag Counter