Главная Софья Мотовилова Виктор Кондырев Александр Немец Благодарности Контакты


Биография
Адреса
Хроника жизни
Семья
Произведения
Библиография
1941—1945
Сталинград
Бабий Яр
«Турист с тросточкой»
Дом Турбиных
«Радио Свобода»
Письма
Документы
Фотографии
Рисунки
Экранизации
Инсценировки
Аудио
Видеоканал
Воспоминания
Круг друзей ВПН: именной указатель
Похороны ВПН
Могила ВПН
Могилы близких
Память
Стихи о ВПН
Статьи о ВПН
Фильмы о ВПН
ВПН в изобр. искусстве
ВПН с улыбкой
Поддержите сайт



Произведения Виктора Некрасова

О «Ленфильме» и о «Солдатах»

(О своей работе в кино)

Радиопередача (беседа с А. Гладилиным)

30 сентября 1979 г.

 


Александр Гаврилович Иванов и Виктор Платонович Некрасов.
Надпись на фотографии для Виктора Некрасова:
Дорогому Виктору Платоновичу Некрасову на память о «Солдатах»,
которым пришлось несладко в «Окопах Сталинграда», 1957
 

Виктор Некрасов в беседе с Анатолием Гладилиным
на «Радио Свобода» рассказывает о своей работе
в кино.




А.Г. — Прошел Московский кинофестиваль и отгремели торжества по поводу советской кинематографии. Конечно, Виктор Платонович, хороша ложка к обеду, но вас не было тогда в Париже. Тем не менее, мне кажется, что нашим слушателям будет интересно услышать воспоминания Виктора Платоновича Некрасова о своей работе в советском кино. Дело в том, что к юбилею — прошедшему, правда, — советского киноискусства В. П. Некрасов имеет тоже некоторое отношение. Насколько я понимаю, вы проработали в советском кинематографе около двадцати лет

ВПН — Ну, в общем, В 1955 году студия «Ленфильм» предложила мне экранизировать «В окопах Сталинграда». Я заартачился. Всякие теоретические рассуждения о том, что вообще не было такого случая в кино, чтобы кино было лучше, чем первоисточник — может быть, только «Чапаев» в этом отношении выделяется. И вот, мучал-мучал самого себя и согласился! Как только подумал о том, что можно вернуться на тот самый Мамаев курган, где когда-то воевал, и восстановить все то, что прошло… Вдруг я наплевал на все эти литературные размышления, лучше или хуже, и встретившись с Александром Гавриловичем Ивановым, старым, опытным режиссером, начавшим свою кинокарьеру еще в годы революции, вот встретившись с ним, я вдруг понял, что я влипаю, Влипаю в какое-то очень страшное и очень интересное дело.
Нужно сказать, что писать сценарий мне было трудно. Действительно, книжку, которая состоит из двухсот пятидесяти страниц нужно превратить в сценарий, максимум, шестьдесят с чем-то, ну, семьдесят страниц. С чем-то надо расстаться, что-то надо изменить, что-то надо сжать и… В общем, было трудно. И было мне мучительно и в то же время невероятно интересно. Нужно сказать, что мне помогли. Мне помог очень Александр Гаврилович, ныне здравствующий, мне помогли редакторы в Студии. Нужно отдать им должное, я хочу их поблагодарить за ту помощь, которую они оказали. Часть из них, увы, уже в лучшем из миров, часть болеет, часть работает в Ленинграде, а часть работает уже в Америке… Тем не менее, где бы они ни находились — благодарю!
История писания сценария в Советском Союзе это дело долгое, об этом надо рассказывать долго и долго… Буду очень краток. Скажу прямо — Политуправлению сценарий не понравился…

А.Г. — Я прошу извинения, вы уже рассказываете не историю написания сценария, а, насколько я понял, в СССР недолгая история писания сценария, в долго пробивание сценария, утверждения и пробивания через все инстанции.

ВПН — Кто-то подсчитал, что, в общем-то, инстанций одиннадцать, Сначала в студии, утверждает сам режиссер, потом утверждает объединение, потом утверждает худсовет, потом ленинградское какое-то начальство, потом в Москве… В общем, одиннадцать каких-то инстанций. И все надо преодолеть. А у нас, поскольку фильм военный, была еще и самая важная инстанция — Политуправление.
Политуправлению не понравился сценарий! И нужно сказать, что тут очень героически себя повела, ну назовем это так, сценарная студия (я не буду называть фамилии, это спокойнее будет). Настал момент, когда было сказано — ну, сценарий уже принят, приступайте к съемкам! Зима, — нужно быстро захватить зиму (потому что на зиме кончается фильм), — поезжайте в Сталинград!
Мы начали снимать с конца, потом перешли на середину и на начало и, когда фильм был кончен, и состоялась приемка на студии, меня вызвал один человек на сценарной студии, достаточно влиятельный, и сказал:
— А теперь, Вика, садись и возьми вот этот конверт себе в архив.
Я раскрыл конверт и вынул оттуда бумагу, где было написано, что Политуправление категорически возражает против этого сценария.

А.Г. — Ну это, послушай, поступок какой-то невиданной смелости!

ВПН — Невиданной! Невиданной! Не думаю, что б этот случай помог человеку, который позволил себе эту смелость…

А.Г. — А какой это был год?

ВПН — Это был 1956.

А.Г. — А, 1956 год как раз начало либерализма…

ВПН — Да, да… Но тут все это очень сложно. Потому что был уже готовый фильм, потом его просматривало Политуправление во главе которого, чтоб не соврать, по-моему, был Голиков. Он демонстративно вышел с первой части фильма, где у нас босые, полуголые солдату отступали. После этого остальные молча просмотрели фильм, затем был молча перекур, потом, когда все кончилось, мы с Ивановым поднялись на трибуну и выслушали массу, скажем прямо, замечаний… Замечаний, приблизительно, такого характера: «Мы только что просмотрели антисоветский фильм!», «Мы только что просмотрели контрреволюционный фильм!», «Мы только просмотрели фильм, сделанный врагами Красной армии!»

А.Г. — Это по книге, я повторяю, по книге «В окопах Сталинграда», которая получила Сталинскую премию.

ВПН — Да, было это так! Тут я сделал, и позволю себя похвастаться, самый героический поступок за всю свою жизнь.
До этого были произнесены разные слова, чтобы доказать, что фильм антисоветский. Где это вы видели, что бы босые солдаты отступали?! Где это вы видали вообще таких бандитов, которые, вместо того, чтоб воевать куда-то прутся на Восток?! Где вы видели, чтобы в армии пили и так далее, так далее, та далее…
Я видел, как наливается кровью Александр Гаврилович, человек немолодой, я чувствовал, что все может кончиться плохо, поэтому я обратился к генералам, приблизительно, с такими словами:
— Я не знаю, товарищи генералы, как вы драпали, думаю, что, вероятно, на «виллисах», а я — пешком! Правда, не босиком, но солдаты босиком. Я не знаю, что вы пили. Мы пили водку, а вы, вероятно, коньяк.
И, более или менее, в таком тоне попытался сказать, что картина не плохая. Когда я кончил, я сказал:
— Всё, товарищи генералы, вы свободны!
А перед этим я еще попросил, чтобы человек, который позволил себе всё это сказать (что фильм антисоветский, что он против Красной армии), чтоб он тут же, немедленно, попросил извинения. Что он и сделал, встал и сказал: «Извиняюсь!». Считаю это самым героическим поступком в моей жизни! Фильм был принят. И пушен на экраны, Это был 1957 год.

А.Г. — Он назывался «Солдаты»?

ВПН — Да, он должен был называться «В окопах Сталинграда», были уже готовы афиши и всё другое, но какая-то конъюнктура изменилась, и было сказано: «Нельзя!». Ну, нельзя! Внутри Сталинград есть, и всё это так говорится, но фильм нельзя так называть… Я стоял, значит, по-сталинградски — нет, не сдамся! Но когда пришел ко мне коллектив, во главе с Александром Гавриловичем, и они сказали — «Если мы не переменим название, нас лишат всех премиальных, Виктор Платонович!..» Я согласился… Я понял, что лишать людей заработка, честно заработанного, нельзя! Фильм стал называться «Солдатами». Но не этом не кончилась его судьба. Он вышел на экраны… И тут я процитирую слова Александра Гавриловича, который пошел то ли в «Великан», то ли в «Титан», в Ленинграде, в большой-большой кинотеатр и, просмотревши первый сеанс, выходя, вдруг увидел, что срывают афиши! И было объявлено, что второго сеанса не будет, будет идти какая-то другая картина.
Оказывается, маршал Жуков, по дороге из Югославии побывавший в Одессе и увидавший эти афиши, немедленно велел фильм запретить. А он, нужно сказать, во время утверждения дал нам три совета. Нас с Александром Гавриловичем как-то вызвали в главк в Москву и сказали: «Только что звонил маршал Жуков…

А.Г. — Тогдашний Министр обороны…

ВПН — И приказал: убрать обмотки, убрать суд чести, убрать пьяницу-моряка». Мы наивно спросили: «Какие обмотки?» Начальник главка сказал: «Откуда я знаю, какие обмотки! И всё!» В общем, обмоток не было, поэтому мы их и не убирали. Суд чести мы превратили в партсобрание. Пьяницу-моряка, который вовсе не пьяница, а только говорит что-то об этом (его играл Кмит), оставили в том виде, в каком он был. Фильм вышел, но Жуков, увидавший афишу, его снял.
И только после того, как сняли Жукова, фильм, ни шатко ни валко, появился без особых анонсов на экранах Союза. Не центральных, а второстепенных. Но, — к чести «Ленфильма» и к моей большой гордости, — его включили в анналах «Ленфильма» в «Золотой фонд». Сейчас, ну не буду говорить «сейчас», а года через два после моей эмиграции, я узнал, что где-то 9 мая его демонстрировали. И в Ленинграде, по-моему по телевидению… То есть, он как-то от меня отшелушился и живет, слава Богу, своей собственной жизнью.

А.Г. — Виктор Платонович, вы рассказали очень интересную историю, касающуюся фильма, патриотического, военного, который, вроде бы, должен был бы приниматься на-ура советскими официальными властями… Но вот какая у него оказалась трудная судьба! А вот что вы можете сказать о творческом коллективе, о людях, с которыми вы работали над этим фильмом?

ВПН — Кроме хорошего, ничего сказать не могу. Все влюбились друг в друга! Александр Гаврилович в меня, я в Александра Гавриловича, во всех актеров, во всех осветителей и осветительниц, и во всех гримеров и гримерш, в общем, это был тот самый «дружный коллектив», о котором можно только мечтать. И я с радостью вспоминаю эти дни 56-го года, вспоминаю дни, когда мы снимали на Мамаевом кургане, когда мы снимали в станице Кропоткинская сцены отступления, сцены в госпитале, которые снимались в Ленинграде на студии и сцены штурма «баков», которые снимались под Ленинградом, где они были построены. И больше всего я, конечно, вспоминаю Сафонова, который играл Керженцева, Смоктуновского, это первая его роль, блистательно им сделанная, Юру Соловьева, который сыграл, прекрасно и невероятно точно сыграл Валегу, того самого ординарца Керженцева. Я изменил ему фамилию, потому что он был у меня ординарцем, я его любил, мы с ним подружились за то немногое время, что вместе воевали, и после войны в конце концов даже встретились у него на Алтае, вместе с Юрой Соловьевым, который тоже приехал к нему. И опять все влюбились друг в друга и, скажем по секрету, малость перепились. Но вернулись все благополучно. Так что воспоминания об этом периоде моей кинематографической деятельности — одни из самых теплых в моей жизни…
Привет всем, кто помнит!

Фильм «Солдаты» (1956).
Режиссер Александр Иванов.
Сценарий Виктора Некрасова



 

Виктор Некрасов рассказывает о съемках
фильма «Солдаты» на «Ленфильме».
Отрывок из фильма о «Ленфильме»
«Листки автобиографии»


 
 
 

2014—2024 © Международный интернет-проект «Сайт памяти Виктора Некрасова»
При полном или частичном использовании материалов ссылка на
www.nekrassov-viktor.com обязательна.
© Viсtor Kondyrev Фотоматериалы для проекта любезно переданы В. Л. Кондыревым.
Flag Counter