Ростов-на-Дону,
адреса Виктора Некрасова
Ростов-на-Дону, сентябрь 1940 — 1941. Театр Красной армии, Буденновский проспект, 34.
Работа в Театре Красной Армии в Ростове-на-Дону
Из автобиографии Виктора Некрасова
<...>
В 1930 году поступил в Киевский строительный институт, на архитектурный факультет, который окончил в 1936 г. Кроме того, в 1937 г. окончил театральную студию при Киевском театре русской драмы.
С 1936 по 1938 г. работал в архитектурных мастерских архитектором. С 1938 по 1941 г. работал актером, режиссером, театральным художником в театрах Владивостока, Кирова, Ростова-на-Дону.
24/VIII 1941 г. был призван в армию. Служил в действующей армии — командиром взвода, полковым инженером, заместителем командира саперного батальона по строевой части вплоть до июня 1944 г.
Был дважды тяжело ранен. В 1944 г. после второго ранения перешел на инвалидность и был демобилизован.
<...>
Случай с Арагоном
В.Ш.: Театр Красной армии был образован ещё 1 января 1934 г. — выступал по военным гарнизонам и армейским лагерям. Так что солдатская жизнь была мне знакома. А когда началась война, мы бросились в военкомат — стали проситься на фронт. Но нам ответили, что воевать будут другие, а «ваше дело — вдохновлять солдат». И мы всю войну выступали. 14 февраля 1943 г. наш театр приравняли к действующей армии. Единственным, кого из наших артистов забрали на фронт, был Виктор Некрасов, ставший впоследствии знаменитым писателем (он написал «В окопах Сталинграда». — Ред.). Мы страшно завидовали ему: надо же как повезло, он Родину защищать будет!
В.Б., «АиФ»: А почему для него сделали такое исключение?
В.Ш.: Дело в том, что Вика (так называли его друзья) по профессии был сапёром, а сапёров не хватало. И хотя ему полагалась бронь, он очень просился на фронт. Да и на театральной сцене Викины дела шли не очень гладко: помню, как он страдал, когда на выступлении в одном из гарнизонов забыл строчки из стиха Николая Асеева о войне. Пришлось на ходу сочинять финал самому. Его записали в сапёры и пешком (!) отправили из Ростова в деревню Пигучу — под Сталинград... Мы очень дружили. Дело в том, что мой муж (режиссёр Яков Давыдович Габ. — Ред.) был знаком с ним ещё по работе в Киеве.
Дружеский шарж Виктора Некрасова на режиссера Якова Габа, 1941
У Вики была замечательная жена, красавица ростовчанка Галочка Базий. Они познакомились в Киеве, а в Ростов приехали всей семьёй, поскольку у Галочки был сын от первого брака, Витя Кондырев. Сейчас он солидный, известный писатель, переводчик. Живёт в Париже, преподавал в Сорбонне. А я его помню трёхлетним мальчишкой. Он сидел у меня на коленях и читал «Тараканище».
Кстати, когда Некрасов в советское время был приравнен к числу диссидентов и с женой эмигрировал во Францию, Кондырев с семьёй остался в России: ему не давали права на выезд. И тогда Вика решился на невозможное: он пошёл к поэту Луи Арагону и попросил о помощи. Тогда Арагон, награждённый в ту пору орденом Дружбы народов (приказ был подписан в ЦК КПСС), пошёл в советское посольство и заявил, что, если семью ростовчанина Кондырева не выпустят из Советского Союза, он публично откажется от ордена. Угроза подействовала, и Витю выпустили.
<...>
В 1930-е годы имя Варвары Шурховецкой гремело в Ростове. Актриса играла главные роли на сцене Театра Красной Армии СКВО. Её партнёром был Виктор Некрасов — впоследствии знаменитый фронтовой писатель, автор повести «В окопах Сталинграда».
… Мы сидим на кухне в трёхэтажке дореволюционной постройки на отшибе центральной части города. И как тут не поверить мистике, когда то в одном, то в другом углу почти булгаковской квартиры вдруг возникают тени людей, давно ушедшие…которые бывали у хозяйки этого, далеко не всегда гостеприимного дома и сидели на том же стуле александрийской эпохи.
Да и сама хозяйка – то мила и приветлива, блещет памятью, на зависть многим, то… вдруг впадает в забывчивость, которая, подозреваю, у артистки театра Музыкальной Комедии, лишь маска, покрывающая вуалью те фрагменты памяти, в которые она возвращаться не желает. Варвара Ивановна угощает чаем, слушает мой лепет, а потом, раскурив «беломорину» и перевоплотившись в Раневскую, едким замечанием возвращает меня в день грядущий…
Человек, о котором я пришёл поговорить с Варварой Ивановной Шурхавецкой, — тоже из тех, кто «под вуалью», и воспоминаниями об этом она делится крайне скупо. Молодой актёр театра Завадского был для неё не только блестящим партнёром по сцене, но и большим другом.
– Когда труппу Завадского «сослали» в Ростов, Вика был еще начинающим артистом, но уже тогда чувствовался огромный потенциал… К сожалению, до конца жизни оставаясь актёром, он избрал иной путь. На сцене ж он был настоящим мушкетером, чутко ощущал состояние партнера, блестяще подыгрывая в нужный момент. Это был настоящий дворянин.
<...>
В 1939—1941 гг. Виктор Некрасов работал актером в Театре Красной Армии в Ростове-на-Дону, где познакомился и подружился с Варварой Шурховецкой и Галиной Базий.
|
|
Галина Базий (в замужестве Некрасова), Ростов-на-Дону, 1941 |
Варвара Шурховецкая. Фотография из архива Варвары Шурховецкой |
Рисунок Виктора Некрасова.
Комедия «Своя семья или замужняя невеста», в стихах А.А. Шаховской.
Виктор Некрасов в роли гусара Любима, Ростов-на-Дону, 1940
Поздравление от Виктора Некрасова маме с именинами из Ростова-на-Дону, 24.10.1940
С началом войны, отказавшись от брони, из театра Красной Армии в Ростове-на-Дону Виктор Некрасов ушел добровольцем ушел на фронт.
<...>
Ее слова, сказанные мне по телефону из окруженного Киева в Ростов: «Я рада, что тебя призвали в армию. Не время сейчас в театре на броне сидеть» чуть до слез меня не довели. И не было этого знаменитого материнского «береги себя», хотя было другое, очень ее: «Смотри, пиши аккуратно».
<...>
|
|
Виктор Платонович Некрасов, 1941
|
Галина Викторовна Базий (в замужестве Некрасова), Ростов-на-Дону, 1941 |
После первого ранения, находясь на лечении в Бакинском госпитале (сентябрь-ноябрь 1943 г.) Виктор Некрасов пытался разыскать Галину Базий. Будучи в это время с театром в эвакуации, она не смогла продолжить переписку. В дальнейшем, в конце 1950-х годов они возобновили свои отношения. В течение последующих лет регулярно переписывались, перезванивались, встречались (Галина Викторовна жила в Кривом Роге), а 4 января 1972 г. сочетались браком в Киеве.
Телеграмма Виктора Некрасова Галине Базий из Бакинского госпиталя, сентябрь 1943 г.
Капитан Виктор Некрасов. 1944.
Надпись на фото: «Галке в день некоего тридцатилетия... Вика. 25.X.1970»
Иосиф Гегузин
«Так интересно работали...»
Они жили в нашем городе
Когда я впервые прочитал «В окопах Сталинграда» Виктора Некрасова, долго не мог найти успокоения. Книга меня буквально потрясла. Так искренне, правдиво о войне у нас еще не писали. Конечно, и «Волоколамское шоссе» А. Бека, попавшее в мои руки задолго до окончания войны, было мне, как участнику обороны Москвы, очень близко, и симоновские «Дни и ночи», с которыми познакомился в ту же пору, взволновали глубоко, и повесть В. Овечкина «С фронтовым приветом», прочитанная на госпитальной койке вскоре после Победы, разбередили душу, заставили над многим задуматься. Эти и еще несколько книг надолго стали верными спутниками советских читателей. Но особое место в этом раду принадлежало некрасовскому «В окопах Сталинграда», как произведению истинно выдающемуся.
Доскональное знание фронтовых будней, умение точно передать мысли и чувства людей, исполненных ратного энтузиазма, глубокое проникновение в их психологию, и все это дано автором впечатляюще, ярко, добротно, на высоком уровне писательского мастерства — убедительности, верности жизненной правде, идейной ясности.
Повесть «В окопах Сталинграда» стала настольной книгой. Близки мне оказались и штрихи военной биографии автора. Как и он, был я полковым инженером, заместителем командира саперного батальона, дослужился до комбата и был тяжело ранен незадолго до Победы.
Легко себе представить, каково было мое удивление, когда, встретив в 1947 году художественного руководителя и главного режиссера окружного театра Красной Армии Якова Давидовича Габа, я узнал, что Виктор Платонович Некрасов, удостоенный в те дни за свое талантливое произведение Государственной премии, в предвоенный год жил и работал в Ростове, был актером возглавляемого им театрального коллектива.
В труппу ростовского театра Виктор Некрасов вступил в сентябре 1940 года и проработал в нем до начала войны. В Ростов он прибыл, имея за плечами уже некоторый опыт театральной деятельности. Обучаясь на архитектурном факультете Киевского строительного института он одновременно учился в театральной студии при Киевском театре русской драмы.
Получив диплом архитектора, с 1936 года работал актером и театральным художником я театрах Киева, Владивостока, Кирова. В Ростове, в театре Красной Армии, кроме участия в массовых сценах, Виктор Платонович успел сыграть две заметные роли — офицера в водевиле «Своя семья, или Замужняя невеста» А.А. Шаховского, А.С. Грибоедова и Н.И. Хмельницкого и графа Кутайсова в спектакле по пьесе «Полководец Суворов» И.В. Бахтерева и А.В. Разумовского.
Видеть игру нового для Ростова актера я не мог, так как в то время проходил действительную военную службу. Я попросил ведущую актрису театра Красной Армии Варвару Ивановну Шурховецкую поделиться своими воспоминаниями. Вот что она мне рассказала:
— Виктор Некрасов пришел в наш театр в сентябре 1940 года. Это был умный, тонкий, обаятельный человек, хорошо образованный. Он сразу всем понравился. Подкупали его честность, прямолинейность, доброта. Несмотря на свою артистическую молодость, он проявил себя как способный актер. С порученными ролями он успешно справился и это было отмечено в коллективе.
Так случилось, что в нашем театре было немало киевлян. И сам главный режиссер Я. Габ, и начальник театра М. Янут, и актеры А. Азров, С. Азрова, С. Темкина. Киевлянином был и В. Некрасов. Образовалось своеобразное землячество. Их объединяло многое, но прежде всего — любовь к своему городу. Они часто собирались и с упоением вспоминали родные пенаты. Увлекательным рассказчиком показал себя Некрасов. Импонировал всем его живой, образный язык. Здесь-то, на этих вечерах, он как-то и признался, что увлекается литературой. Новые друзья охотно посещали его дом, который в ту пору назывался «домом-гигантом», что на проспекте Соколова,
Надо было видеть, с какой душевной теплотой относился Виктор Платонович к актрисе Галине Викторовне Базий, как тактично ухаживал за ней, как среди зимы дарил живые цветы.
Когда началась война, Некрасов единственный из всего коллектива был мобилизован. На фронт он ушел из Ростова. Но нашего города никогда не забывал. Он был ему дорог по многим причинам. Здесь он встретил Галину Викторовну, ставшую впоследствии его женой. Здесь он подружился с главрежем Яковом Давидовичем Габом, исправно писал ему письма. Из его писем было видно, что несмотря на сравнительно непродолжительный срок пребывания в Ростове город ему был мил и дорог, потому что это было время молодости, мечтаний, надежд. В одном из писем Габу он писал, что с удовольствием вспоминает те дни, когда они были рядом, вместе трудились, так интересно работали, что очень высоко ставил его как режиссера, любил, за душевность, колоссальную эрудицию, за преданность театральному искусству.
После выхода в свет повести «В окопах Сталинграда» Некрасов прислал книгу в Ростов, Я. Д. Габу, с теплой дарственной надписью.
Дружеские отношения с четой Некрасовых поддерживала и Варвара Ивановна Шуховецкая, долгие годы не прерывалась их переписка. (В скобках замечу, что писал Некрасов в Ростов и Виталию Семину). Навестила она их а в Киеве, в доме на Крещатике, 15. Об этой встрече напоминает и сувенир, ставший дорогой реликвией, — Виктор Платонович подарил Варваре Ивановне оригинальную пепельницу в виде одногорбого верблюда.
В ту встречу в Киеве в 1971 году, когда над Некрасовым сгустились тучи и его без устали прорабатывали, Виктор Платонович рассказывал Шухавецкой, как его призывали покаяться, признать свои ошибки, но он категорически отказался, так как никакой вины за собой не чувствовал. Поразило писателям то, что его не пригласили для разговора в соответствующее учреждение, а вели с ним переговоры прямо на улице, на бульваре.
Шли письма в Ростов от Некрасова и из Парижа. Город этот он знал с детства. Его родители были политэмигранты. Спасаясь от преследования царской охранки, они поселились вначале в Швейцарии, затем перебрались во Францию, обосновавшись в Париже. Здесь и родился у них сьн Виктор (
здесь И.М. Гегузин ошибается: Виктор Некрасов родился в Киеве — Авторы сайта). Его держал на коленях Ленин. В Париже Некрасовы жили на одной лестничной клетке с Луначарским. Анатолий Васильевич приветил сына своих друзей. Немало поучительного, для себя вынес из этих встреч паренек. Он всю жизнь помнил добрые советы Луначарского.
Летом 1953 года, совершая туристическую поездку на теплоходе, из Москвы в Ростов приехал Виктор Некрасов со своей матерью Зинаидой Николаевной, врачом. Виктор Платонович пришел в редакцию газеты «Волго-Дон», чтобы встретиться с ростовским журналистом Владимиром Подольным, сотрудником газеты донских речников. Некрасов передал ему привет от киевского писателя Михаила Пархомова. Пархомов был закадычным другом Некрасова, и ои охотно выполнил его просьбу.
Здесь, в Ростове, в те летние дни 1953 года, писатель узнал об аресте Берия, встретив эту весть с одобрением. В тот же день вместе с матерью Зинаидой Николаевной Виктор Платонович навестил семью Я.Д. Габа. Яков Давидович и его жена Варвара Ивановна обратили внимание на то, какие особенные, добрые, уважительные, нежные отношения существуют между матерью и сыном. Некрасов боготворил мать, бросалось в глаза, что он обожает ее, любит, как самого близкого и дорогого человека, настоящего преданного друга, с которым он жил, что называется, душа в душу и не расставался с ней вплоть до ее кончины.
Когда-то Достоевский провозгласил: «Все мы вышли из гоголевской «Шинели». Изречение этого великого классика общеизвестно. Но вот совсем в недавнюю пору я прочитал у Константина Ваншенкина, что «наша послевоенная «деревенская проза» произошла от яшинских «Рычагов» и «Вологодской свадьбы» и об исключительной роли некрасовской повести «В окопах Сталинграда» в развитии советской литературы, что «из зтой книги вышла вся последующая пронзительная литература о войне...»
Письмо Иосифа Гегузина
к Галине Некрасовой, 13.02.1989
Конверт письма от Иосифа Гегузина Галине Некрасовой, 13.2.1989
Памятная доска Виктору Некрасову
3 сентября 2002 г. на фасаде Дома офицеров Южного военного округа в Ростове-на-Дону (Буденновский проспект, 34) торжественно открыта памятная доска писателю-фронтовику Виктору Некрасову, который с 1940 по 1941 год работал в Театре Красной Армии, располагавшемся в здании Дома Офицеров.
На церемонии открытия присутствовали представители городского совета ветеранов, администрации города, Ростовских отделений обоих союзов писателей, Ростовского регионального отделения Всероссийского общества охраны памятников. Право открыть мемориальную доску было предоставлено председателю городского совета ветеранов Борису Старосельскому.
Председатель правления Ростовского отделения Союза российских писателей Николай Егоров в своем выступлении сказал, что роман в «Окопах Сталинграда», опубликованный в журнале «Знамя» в 1946 году — явление русской литературы, книга объективная, правдивая, интересная. О Театре Красной Армии, где работал актер Виктор Некрасов, рассказал собравшимся председатель правления Ростовского регионального отделения Союза СТД РФ, Народный артист СССР М. Бушнов.
Памятная доска установлена благодаря усилиям ростовского журналиста и краеведа Гегузина Иосифа Моисеевича.
Надпись на доске гласит: «В этом здании в 1940—1941 гг. в театре Красной Армии работал актером Виктор Платонович Некрасов (1911—1987) писатель-фронтовик, автор книги «В окопах Сталинграда».
Памятная доска Виктору Некрасову на фасаде Дома офицеров ЮВО в Ростове-на-Дону
Здание Дома офицеров Южного военного округа (Ростов-на-Дону, Буденновский проспект, 34)
Игорь Хентов
ПАМЯТИ ВИКТОРА НЕКРАСОВА
Есть люди — те, что мир безумный красят
В цвета Надежды, Совести и Чести:
Таким и был писателем Некрасов,
И с памятью о нём идти нам вместе.
Наградные листы Виктора Некрасова
Великолепный век театральной примы
Баллада об актрисе-солдате
Добрый след Иосифа Гегузина