Произведения Виктора Некрасова
Лидия Чуковская
Лидия Корнеевна Чуковская
Чуковская Лидия Корнеевна (урождённая Корнейчукова Лидия Николаевна; 11 (24) марта 1907, Санкт-Петербург — 7 февраля, по другим сведениям, 8 февраля 1996, Москва) — редактор, писательница, поэт, публицист, мемуаристка, диссидент. Дочь Корнея Чуковского и Марии Борисовны Гольдфельд.
Лидия Корнеевна Чуковская
Статья для радиопередачи
23 марта 1982 г.
Под названием "Оставайтесь такой же" (Лидии Чуковской 75 лет) статья опубликована в газете "Новое Русское Слово" (Нью-Йорк), 26 марта 1982 г., № 25779
(увеличить)
Виктор Некрасов на «Радио Свобода»
говорит о Лидии Корнеевне
Чуковской в канун её 75-летия,
23 марта 1982 г.
Как я рад предлогу, может быть и не очень радостному — 75 лет возраст все-таки солидный, — сказать несколько слов о Лидии Корнеевне Чуковской.
Мы с ней почти не знакомы, виделись один только раз в Переделкине, но не так много есть на свете людей, к которым я бы относился с таким уважением и, я бы сказал даже, в каком-то смысле, с преклонением.
И она, безусловно, заслуживает этого. Заслуживает, как человек абсолютной, есть такое банальное слово, кристальной честности и порядочности. Но этого мало — есть в ней еще одно, довольно редкое ныне в среде советской интеллигенции качество — смелость.
Быть смелым, ничего не боящимся советским писателем — это почти нонсенс. А вот она такая.
Появившееся на свет Божий в ее творчестве — не самое главное. Под этим не совсем удачным выражением — свет Божий — я подразумеваю советские издательства. Главное же — повести и невероятно живые, до того живые, что кажется, что ты сам присутствуешь, воспоминания о встречах и не совсем легкой дружбе с Анной Ахматовой — все это напечатано уже на Западе. А значит, и до самого автора добирается не без труда, а до так называемого широкого советского читателя не только с трудом, но и с великим риском для него, советского читателя.
Может быть, в этом есть нечто заманчивое. Запретный плод особенно сладок. Но жизнь писателю это не облегчает.
Но думаю, что вершина творчества нашего сегодняшнего юбиляра — это ее открытые письма. Лучшего, квалифицированнейшего мастера давать пощечины, пригвождать к позорному столбу, чем она, я не знаю. После ее расправы с Шолоховым, в одном из таких писем, я чуть-чуть не сказал, что остается только спиться. Но так как это, кажется, уже произошло, то, по-видимому, остается другое — подыскать хорошую веревку и хорошее мылкое мыло.
Единственной раз в своей жизни я написал писателю так называемое читательское письмо. И это было письмо Лидии Корнеевне. Написал я его из Киева в Москву и, хотя к тому времени мы оба были уже плохими, оно дошло.
Будучи великим специалистом по ловле клеветнических радиостанций — всяких Би-Би-Си, Голосов и Радио Свобода, — я по одной из них, в Киеве, поймал гневное выступление Лидии Корнеевны по поводу омерзительной компании против Сахарова и Солженицына осенью 73-го года. Это было предельно сильно, разяще, на убой.
Начал я свое письмо со слов: «Спасибо, не знаю точно, кому — Попову или Маркони, — но не будь их, я никогда не узнал бы о написанном Вами, о крикнутом во весь голос, на весь мир». И, дальше, я поблагодарил ее за это.
Письмо, как ни странно, дошло, и ответ ее ко мне тоже. Я бережно храню его.
Что я могу ко всему этому добавить? Оставайтесь такой, какая вы есть, Лидия Корнеевна, — смелой и нетерпимой ко всяким мерзостям (в этом я не сомневаюсь!), но хотелось бы, чтоб предлогов для ваших гневных выступлений было поменьше — вот в этом я, увы, очень сомневаюсь.