Произведения Виктора Некрасова
Исаичу...
Статья
Написана 26 октября 1978 года.
Впервые опубликована в журнале «Континент»,
1978, № 18, Специальное приложение, стр. 3—5.
Перепечатана в журнале «Всемирное слово», 1992, № 3 и
в однотомнике «Виктор Некрасов. Сочинения».
— М. : Книжная палата, 2002. — С. 1136—1137.
Где, когда, при каких обстоятельствах впервые мы встретились, увидели друг друга — не припомню. Скорее всего, все у той же Аси Берзер, в большом, угловом, в четыре окна новомирском ее кабинете в тылах кинотеатра «Россия», а когда-то Страстного монастыря. К концу рабочего дня, часам к пяти, все тяготеющие к этому «самому либеральному», как он назывался тогда на Западе, журналу, стягивались в этот кабинет — кто по поводу своей рукописи, кто без всякого повода, узнать последние литературные новости, просто «потрепаться», а заодно, бывало, и пузырек раздавить в хорошей компании. Вот в такой пятичасовой — файф о'клок — компании кто в кресле, кто на углу стола, кто на подоконнике, кто подпирая задом радиатор — как правило Войнович, Корнилов, Бен Сарнов, Лева Левицкий, Жора Владимов, Юра Домбровский, Эмма Коржавин, вероятно, и встретились впервые: «Знакомьтесь, тот самый Солженицын...» — «О-о-о!»
Но это было уже второе знакомство. Первое — Иван Денисович...
Сияющий, помолодевший, почти обезумевший от радости и счастья, переполненный до краев, явился вдруг к друзьям, у которых я жил, сам Твардовский. В руках папка. «Такого вы еще не читали! Никогда! Ручаюсь, голову на отсечение!» И тот же приказ. Мне. «Одна нога здесь, другая — там. Ты все же капитан, а у меня два просвета. В гастроном!»
Никогда, ни раньше, ни потом, не видел я таким Твардовского. Лет на двадцать помолодел. На месте усидеть не может. Из угла в угол. Глаза сияют. Весь сияет, точно лучи от него идут.
«Принес? Раз-два, посуду! Зарождение нового писателя! Настоящего, большого! Такого еще не было! Родился наконец! Поехали!»
Он говорил, говорил, не мог остановиться... «Господи, если б вы знали, как я вам завидую. Вы еще не читали, у вас все впереди... А я... Принес домой две рукописи — Анна Самойловна принесла мне их перёд самым отходом, положила на стол. «Про что?» — спрашиваю. «А вы почитайте, — загадочно отвечает, — эта вот про крестьянина». Знает же, хитрюга, мою слабость. Вот и начал с этой, про крестьянина, на сон грядущий, думаю, страничек двадцать полистаю... И с первой же побежал на кухню чайник ставить. Понял — не засну уже. Так и не заснул. Не дождусь утра, все на часы поглядываю, как алкоголик, открытия магазина жду... Поведать, поведать друзьям! А время ползет, ползет, а меня распирает, не дождусь... Капитан, что ж ты рот разинул? Разливай! За этого самого «Щ! Щ-854!»
Никто из нас слова вставить не может. Дополнительный бег в «Гастроном».
«Печатать! Печатать! Никакой цели другой нет. Все преодолеть, до самых верхов добраться, до Никиты... Доказать, убедить, к стенке припереть. Говорят, убили русскую литературу. Черта с два! Вот она, в этой папке с завязочками. А он? Кто он? Никто еще не видал. Телеграмму уже послали. Ждем... Обласкаем, поможем, пробьем!»
А нужно было знать Твардовского. Человека отнюдь не восторженного. Критика ему была куда ближе, чем похвала. И критика, как правило, резкая, жесткая, иной раз даже незаслуженная. А тут сплошной захлеб, сияние с головы до ног.
Потом читали мы, передавая из рук в руки листочки. И уже без Твардовского говорили, говорили, перебивая друг друга, и тоже остановиться не могли. Я даже скрепку от рукописи похитил на память, как сувенир от Ивана Денисовича, и очень потом огорчался, узнав, что скрепка эта не авторская, а новомировская...
В декабре шестьдесят второго года привез «Ивана Денисовича» в Париж. Свеженький, еще пахнувший типографской краской «Новый мир», одиннадцатый номер. И тут же, бросив в гостинице чемодан, помчался к Симоне де Бувуар передать его ей, как мне было велено в Москве. А наутро, чудеса из чудес, покупаю «Пари-матч», а там уже под сенсационными заголовками, в окружении колючей проволоки, отрывки из «Ивана Денисовича». Вот это да, вот это оперативность! До сих пор ума не приложу, как это произошло...
И вот сейчас, через много-много, а точнее шестнадцать, лет после покупки этого самого «Пари-матч» (привез домой, бережно хранил, пока гебисты во время обыска не отобрали), я рад, что при помощи другого журнала, «Континент», я могу послать свой привет вермонтскому отшельнику, подобравшемуся уже к шестидесяти (а тогда было сорок с чем-то и никакой бороды), и вспоминаю (в который раз!) тот радостный день, когда Твардовский гонял меня в «Гастроном» и пили мы за рождение нового, большого, настоящего писателя. Это был один из самых счастливых дней моей жизни, не преувеличиваю. Не так часто приходится за такие рождения пить...
Виктор Некрасов «Двадцать лет «Ивана Денисовича» А. Солженицына»
Круг друзей и знакомых Виктора Некрасова — Александр и Наталья Солженицыны