Произведения Виктора Некрасова
Андрей Сахаров и Лех Валенса
Статья для радиопередачи
Написана 4 января 1982 г.
15 января 1982 года Виктор Некрасов на "Радио "Свобода"
читает очерк об Андрее Сахарове и Лехе Валенсе.
Заместитель главного редактора журнала "Континент" - Виктор Некрасов
* * *
Приветствие академику Сахарову, о котором Виктор Некрасов рассказывает в первой части своего очерка, напечатано на 3-й странице обложки журнала "Континент" (Париж), № 28, 1982.
3-я страница обложки
* * *
4-я страница обложки
* * *
В парижском журнале «Континент» опубликовано приветствие академику Сахарову в связи с его шестидесятилетием.
Там сказано: «У каждого молодость проходила по-своему. У кого легче, у кого тяжелее. Город, очереди, любовь, увлечения, война… Но не было ни одного примера. Примера, как жить. А как он нужен в двадцать лет! И в тридцать, и позже. И мы завидуем тем, кто растёт сейчас, и дома, и по другую сторону Берлинской стены. У них есть пример, и этот пример – Вы, Андрей Дмитриевич!»
Поскольку я к этому поздравлению имею кое-какое отношение, хочу вторично повторить и подчеркнуть – да, у нас, мальчишек, не было тогда примера. А теперь есть! И не один даже. Может быть, в этом не стоит признаваться, но мне с детства всегда хотелось на кого-то походить. То ли на жюль-верновского пятнадцатилетнего капитана, то ли на капитана Сорви-голова Луи Буссенара, то ли на его же Фрике. Хотелось быть смелым, дерзким, бесшабашным. Но примеры были все книжные. Живых перед глазами не было. И как их не хватало!
Я преклоняюсь перед Андреем Дмитриевичем. Хотел бы хоть чем-нибудь походить на него. Я не говорю о его учености, о его знаниях, это особая статья, в которых мне никогда не разобраться, но перед жизнью его, подвигом его жизни, - не побоимся этого торжественного определения, - нельзя не преклоняться. Хотелось бы ему следовать. Достигнув самых больших, почти недосягаемых высот славы, награжденный всеми возможными наградами, обласканный и признанный, он от всего этого отказался. Отказался от славы, почета, привилегий, от всего, что дала ему страна. И всё это во имя правды и справедливости. Никакие тяготы, никакие лишения ему не страшны. Сосланный в Горький, отрезанный от всего мира, лишенный книг, денно и нощно охраняемый и сопровождаемый «топтунами», он, ни на минуту не прекращая работы, следит за всем, что происходит в мире и бесстрашно вступается за всех униженных и оскорбленных. И всё это делается без малейшей позы, с чувством поразительного достоинства и благородства.
В открытом письме Президенту Академии наук СССР Александрову, написанном 20 апреля 1980 года нет ни одного грубого слова, но оно разит насмерть. Перед нами встает страшный коллективный портрет насмерть перепуганной, пришипившейся, цепляющейся за свои места, касты благополучных академиков, не пикнувших ни единым словом в защиту своего коллеги! Весь мир возмущен, – письма, петиции, сбор подписей, демонстрации у ворот советских посольств, - и только советские, русские ученые, бывшие друзья и коллеги Сахарова как воды в рот набрали… Молчат… И никто не краснеет, никому не стыдно, плетью, мол, обуха не перешибёшь… Ни на одно его письмо никто ни разу не ответил…
И на фоне этого постыдного молчания как ярко вспыхнула победа Сахарова. Во имя права самому выбирать свой собственный жизненный путь, во имя права жить с любимым человеком, Сахаров и его жена объявили голодовку. И победили! Лиде Алексеевой, жене их сына, живущего в Америке, разрешили эмигрировать. Да, только и всего, разрешили уехать. Среди всего того страшного, что происходит в мире, событие это, может быть, и не столь уж значительнее. И все-таки это победа! Победа духа, несгибаемого духа над тупой, окостеневшей, казалось бы, всесильной системой. Я преклоняюсь перед Андреем Дмитриевичем Сахаровым. И не я один – тысячи, десятки тысяч, сотни тысяч во всем мире!
И еще один пример. Еще один человек перед которым хочется снять шапку и вытянуться по стойке смирно. Где он сейчас? Какова его судьба? Никто не знает… Официально сообщается, что обитает в некоей резиденцией под Варшавой, что у него есть радио, телевидение, какие-то католические священники приходят, мол, служить мессу… Говорят, что приезжала жена и дети, что был у него сердечный припадок… Но это всё слухи! Я говорю о Лехе Валенсе, герое Польши. Истинном герое!
Как они несхожи с Сахаровым. Один большой ученый, автор или один из авторов смертоносного оружия, попавшей в руки самой жестокой, безответственной власти в мире. Человек, понявший губительность содеянного им и возвысившего свой голос в защиту истинного мира. Другой без всякого образования, простой рабочий, электротехник, отец шестерых детей, не раз оказывавшийся за решеткой, сумевший поднять и объединить вокруг себя чуть ли не треть всего населения страны. И тоже не во имя своих узких, личных интересов, своего собственного благополучия, а во имя идеи – стать истинным, а не липовым хозяином своей жизни и страны.
Андрея Дмитриевича я знаю лично, знаю и люблю его мягкую улыбку, задумчивость, немногословность, его умение слушать, не перебивая, собеседника, его собранность и полное отсутствие рисовки. Валенсу я видел только по телевизору. И опять же полное отсутствие позы, рисовки. Попыхивает трубочкой, всегда чуть-чуть смеющиеся глаза, вроде бы даже иронические и никакого металла в голосе – простые слова простого человека.
Наше оружие – слово! – говорит он. – И убежденность в своей правоте. Другого оружия у нас нет! И мы победим, чего бы это ни стоило!
И десять миллионов человек верят ему, и идут за ним.
Сейчас против него генерал Ярузельский. В его руках власть, правительство, практически не существующая, но все же партия, сотни танков, вертолётов и толкающая его в спину Москва. А у Валенсы, в лучшем случае, телевизор и радио. Силы не равны! И всё же…
За Валенсой миллионы, за генералом только страх.
Сахаров и Валенса. Есть и другие примеры, и тоже достойные подражания. Но я остановился на двух, столь несхожих, но в то же время единых в своей целеустремленности и несгибаемости.
Для меня они самый высокий пример!
Виктор Некрасов, 4 января 1982 г.